— Особенно я благодарен двум прекрасным русским женщинам — Надежде Павловне Ковалевой и Наталье Дмитриевне Винокуровой. Надежда Павловна осталась в моей памяти олицетворением женской доброты, участия, милосердия. С какой щедростью тратила она свое свободное время, чтобы я начал что-то смыслить в теории и технике рисунка. А Наталья Дмитриевна, бывшая фронтовичка, человек, требовательный к себе и окружающим, на занятиях по мастерству скульптуры безжалостно вытравляла из меня леность, робость, пассивность, только ей заметное желание успокоиться достигнутым, остановиться в своем росте. Вместе же они воспитали во мне главный принцип творчества — честность. Художник, имеющий два противоположных почерка: один — для выполнения выгодных заказов, другой — для души, для меня уже не художник. Холодному расчету, приспособленчеству, коньюктурному угодничеству не должно быть места в искусстве. Потому что обманывать зрителя — безнравственно...
Из училища Ильяс Дутаев увозил диплом с отличием. А сама дипломная работа осталась в музее училища. Выдержанная в традициях резьбы по дереву русских мастеров, композиция представляла собой жанровые сценки-зарисовки из жизни людей родной республики. Соединение двух начал — выработанной веками техники русского декоративно-прикладного искусства и национальной тематики, рассматриваемой через призму бытового жанра, открывало перед художником перспективу плодотворных поисков в будущем, позволило уже тогда увидеть в творческом почерке Дутаева те особенности, которые впоследствии став определяющими, дадут возможность говорить о нем как о художнике, чье самобытное творчество не только обогатило традиции русской школы декоративно-прикладного искусства, но и благодаря этой преемственности стало понятным и близким людям различных национальностей, приобрело общечеловеческое, интернациональное звучание.
И еще. Уже та ранняя работа показала, что Дутаев ставит перед собой несравненно более сложные задачи в творчестве, чем работа в области национального сувенира, призванного быть предметом украшения — не более, предметом, может быть, и красивым, привлекательным, но все же лишенным глубокого смысла, захватывающей идеи. Его цель — рассказ средствами пластики о жизни своего родного народа, ее богатом разноцветье характеров, тонов, красок, ритмов, о добрых и отзывчивых людях, их обретении счастья, преодолении всего старого, наносного, что подчас сковывает наши силы, мешает двигаться вперед.
Искусству Дутаева присуще духовное, содержательное начало. Оно пристрастно исследует внутренний мир человека, открывает в нем добрые, красивые стремления и чувства, пробуждает тягу к светлому, той гармонии жизни, при которой меркнет все мелкое, будничное. И одновременно каждую фигурку, каждую композицию пронизывает юмор совершенно особого свойства, открывая в создателе этих произведений человека, наделенного даром при всей многоликости сегодняшней жизни мажорно, оптимистически воспринимать окружающую действительность. Пристально всматриваясь в жизнь, Дутаев не может не замечать ее теневые стороны. Но это не приводит художника к риторическому обличительству или назидательному поучению. Стихия Дутаева — ирония, не сарказм, не насмешка, а именно ирония. Силой своего искусства художник заставляет нас понять, прочувствовать нелепость того или иного явления, факта, свойства человеческого характера, посмотреть на себя как бы со стороны, а посмотрев, улыбнуться вместе с ним, подумать, а правильно ли я живу, нужным ли образом строю взаимоотношения с миром и людьми.
...Ильяс спешил в Грозный. Приглашали в Сочи главным художником на фабрику сувениров. Но куда там! Только домой! Скорее показать, что приобрел, чему научился в училище, скорее поведать людям о понимании собственных задач в искусстве, скорее... Да мало ли что может волновать человека на пороге творческого пути. Но... Как это часто бывает, этим столь радужным мечтам и планам сразу осуществиться не удалось. Не успев как следует избавиться от одной хвори, Дутаев вновь слег в постель. На этот раз болезнь грозила отнять зрение. Тут же послышались злобные нашептывания: вот она, кара, за дела, неугодные аллаху.
В какой-то момент даже мать дрогнула:
— Сынок, а может и впрямь люди правду говорят?
— Нет, мама, они лгут. Я буду художником. Создать образы живых людей — привилегия человека. Религия не заставит меня отказаться от творчества.
Несколько операций, сделанных профессором Львовского медицинского института Ольгой Алексеевной Катаргиной, вернуло Дутаеву зрение. Любимое дело становилось главным в жизни, подчиняющим все остальные стремления и интересы. Очень важно, что это ощущал не только художник, но и те, кому он адресовал свое искусство. Режиссер С. Мамилов создал о нем телефильм «Песня Ильяса Дутаева» — чистый и взволнованный по интонации рассказ о творческом пути художника, особенностях его художественной индивидуальности. В картине И. Татаева «Тени на светлой дороге» искусство Дутаева и сам он, полный мыслей и эмоций, неистово, страстно боролись против религиозного мракобесия. О Дутаеве писали газеты: «Правда», «Советская культура», журнал «Советский Союз». Горячих поклонников нашло творчество художника в лице маршала И. С. Конева, писателя С. В. Михалкова.