2
Хасану вспомнилась ночь, когда он шел в Витэ-балку, чтобы увести лошадь Товмарзы. Страшная это была ночь, страшным был и его путь, но по сравнению с сегодняшней ночью и сегодняшним путем то было ничто. Витэ-балка - не Терек. На Терек не каждый осмелится пойти. Хасан идет по велению сердца, и это придает ему решимость. Вокруг ни души, только темень на страже его покоя. Она сгустилась настолько, что кажется, весь шум и все звуки ночи окутала собой. Хасану на минуту почудилось, что где-то далеко впереди завыл волк, но он прислушался и понял - это собака. И стало на душе чертовски радостно, как у человека, который после долгого отсутствия подъехал вдруг к своему двору и услыхал лай своей собаки. Только радость была недолгой. Чем ближе к цели, тем больше им овладевали мысли об ожидающей опасности там, в чужом селе... Хорошо, что он не на коне, в темноте могут и не приметить. Собачий лай все ближе, теперь уже целый хор брешет. Хасан не уверен, то ли это село, в котором живет Федор. Наконец из тьмы вдруг вынырнули покрытые инеем деревья, а рядом с ними Хасан заметил и невысокий плетень. Из-за него неожиданно выехали два всадника. Хасан с деланным безразличием шел прямо в село. Всадники пустили коней ему наперерез. Хасан изо всех сил старался казаться спокойным, но сердце предательски стучало, а ладонь, крепко сжимавшая в кармане рукоять револьвера, вся взмокла.
- Эй! Стой! - крикнул один из всадников, словно боялся, что не догонит ходока, если не остановит.
Хасан не заставил повторять приказ: может, примут за мирного человека и проедут мимо. Ну а коли нет, тогда Хасан пустит в ход оружие. Всадники приблизились, и, к своему удивлению, Хасан услышал незнакомую речь. Это несколько успокоило его. «Значит, не казаки! - подумал он. - А кто же? Кабардинцы или осетины?» В том, что это не кумыки, он был уверен. Кумыки все сейчас в Сагопши, в Пседахе и Кескеме. «Наверно, заблудился, - решил Хасан, - и попал совсем не в то село. Но куда же?»
Всадники встали по обе стороны Хасана, словно арестовали его. Один спросил, кто он такой. Хасан ответил на вопрос и в свою очередь, поинтересовался, кто они.
- Кабардинцы мы.
- А что это за село? - совсем осмелел Хасан.
- Бековичи.
Хасан знал, что так называют Гушко-Юрт. Он удивился, что делают кабардинцы в этом опустевшем кумыкском селе? Хасан уже хотел спросить об этом, но один из всадников опередил его и сказал:
- Куда путь держишь? Хасан ответил.
Всадники недоуменно переглянулись.
- А не слишком ты храбрый? Или, может, не знаешь, что казаки собрались войной на вас?
- Знаю.
- В таком случае как же ты решился идти прямо к ним в руки? Смерти ищешь?
Хасан секунду помолчал и спросил:
- А когда они выступать собираются?
- Нам не докладывали. У нас одна забота: возвращать всех путников назад, чтобы не допустить столкновения между казаками и вами. Нас много здесь - целый отряд поставлен. На всех подходах. Удивляюсь, как это ты проскользнул? Но дальше не пойдешь. Возвращайся назад.
Хасан стал просить, чтобы его пропустили, убеждал, что по его, мол, одежде никак не определишь, ингуш он или нет, что там, куда он идет, у него есть друг, много друзей. Говорил и сам верил, хотя, кроме Федора и Нюрки, никого в станице не знал...
Всадник что-то сказал своему спутнику, видно, советовался. Наконец он проговорил.
- Ладно. Мы пропустим тебя. Только спустись вниз и иди берегом реки. Если пойдешь верхом, обязательно напорешься на казаков. Хасан заспешил, словно боялся, как бы они не передумали и не вернули его. Терек оказался совсем близко. Он был удивительно спокойным, словно изнемог от длинного своего пути. А жаль. Будь он бурным и шумным, Хасану легче было бы скрываться. Сейчас приходилось думать о каждом шаге, ступать с осторожностью кошки. Сверху донесся стук конских копыт. Хасан остановился и прислушался. Похоже, там много всадников. Он ускорил шаг, под ногами зашуршала осыпь.
- Саня, слыхал? - донеслось до Хасана сверху. Говорили по- русски.
«Казаки!» - остановился как вкопанный Хасан.
- Что слыхал? - переспросил другой голос.
- То ли галька осыпалась, то ли ледок хрустнул.
- А-а, это, наверно, заблудшая скотина.
- Что-то непохоже на скотину. Уж больно подозрительно все прекратилось.
- Да ну, не говори ерунды. Тебе только и знай мерещатся враги.
- И все-таки надо проверить, что это был за треск.
Хасан стоял, плотно прижавшись к ровному, как стена, обрыву, увидить его сверху было невозможно.
- Давай спустимся вниз, а, Санек? Посмотрим, что там такое?
- приставал казак к товарищу.
«Будь проклят твой отец, - выругался в душе Хасан. - Если ты посмотришь на меня, то на другого тебе уже в этой жизни смотреть не придется. Спускайся!»
- А что ты мне дашь, если там никого нет? - спросил тот, ко го называли Саней. - Десяток патронов, идет?
- Идет!
Оба взяли с места рысью. К счастью Хасана, берег был такой крутой и высокий, что спуститься можно было, только объехав вкруговую. Хасан успел найти себе более укромное место - в большом углублении в обрыве. Всадники - один по дороге, а другой держась ближе к берегу - медленно приближались к нему. Хасан затаился словно неживой, боясь, как бы даже дыхания его не услышали. И те проехали мимо. Но не успел топот копыт затихнуть, как Хасан снова услышал его, - видать, решили вернуться. Не доезжая до Хасана всего шагов десять, всадники остановились.