Тем и прославил себя Цантаройский Дада
В нашей Чечне и в соседних кавказских краях.
всюду, везде звали мужем отважным его.
А для Чечни стал народным вождём
Цантаройский Дада.
В нашем краю не было равных ему,
не было равных красавиц невесте его.
Вот и решил в некий час Цантаройский Дада:
новое надо селенье ему основать,
новый аул, да такой, чтоб тому
тоже нигде не сыскалось бы равных в Чечне.
Имя своё дать ему пожелал Цантаройский Дада.
Но, чтобы этот прекрасный аул возвести,
самое лучшее место в Чечне отыскать он решил,
чтоб никакая беда не грозила ему,
чтобы враги подступиться к селу не могли,
чтоб от лавин было это укрыто село.
Верных кантов-удальцов Цантаройский Дада
в горы отправил, чтоб место такое сыскали они.
Долго скакали они, но в чеченских горах
верного места они не смогли отыскать.
Сам объезжал на коне Цантаройский Дада
горы Чечни, но решил он, что новый аул
он возведёт не на вершине сухой.
Вместе с двумя удальцами, что были остры
зреньем и в сватках сильны, он в кибитку рессорную сел,
начал другие края объезжать:
те, где от холода лисы спасают себя,
те, где охоту голодные волки ведут,
те, где гранитный хребет, лесом сокрыт,
спину свою, словно барс изогнув,
грудью своей с благодатной долиною слит.
Издалека увидал Цантаройский Дада,
вооружив своё зренье подзорной трубой,
место, где с этой долиною сросся хребет.
Вскоре с кантами своими он прибыл туда
и, оглядев эту местность, решил: не сыскать
лучшего места, где новый поставить аул!
В знак основанья его Цантаройский Дада
синей, из Терека взятой, водой окропил
место, где мыслил поставить аула врата.
Но разгорелся в его окружении яростный спор:
некий бродячий и бесноватый пророк
вместе с такими же джиннами гибель селу предвещал,
если поставят на выбранном месте его.
Но уверяли муллы, всей учёностью жарко клянясь:
выбрано место святое, на нём надо ставить аул!
И - приступил к возведенью его Цантаройский Дада.
Ставил аул - словно город большой возводил.
Мощной стеной окружил он селенье своё,
и многократно умножилась слава его
после того, как возвысился новый аул.
Самым отважным и сильным кантам
место нашлось в этом новом селе.
Тереком древним гремело названье его - Дада-юрт -
в долах и в сёлах, окрестных и в дальних, Чечни.
Звонами сабель его прославляли канты-храбрецы,
чьи удалые отряды в набеги неслись,
волчьим подобные стаям, по тропам крутым
и по дорогам Чечни и окрестных краёв.
В этих набегах всё чаще и чаще канты
страх наводили на воинства разных князей,
с веской добычей всегда возвращались домой,
брали казну, и отары овец, и сокровищ мешки,
и полонянок прекрасных везли в свой аул.
И Цантаройский Дада эту добычу делил
и раздавал её всем людям села своего
так, что голодных и бедных не стало совсем
в местности этой под мудрою властью Дады.
Но возмущались и в ужас впадали князья
и генералы в соседних и дальних краях
воины юрта Дады, удалые канты
в прах обращали могущество их.
И сговорились князья, вместе однажды сойдясь,
спешно письмо написать, полное жалоб и слёз,
и к падишаху великой державы гонца
спешно послать с тем письмом.
Вот что ему написали они, падишаху великой страны:
"Нас Цантаройский Дада грабит и ночью, и днём.
Рыщут отряды его в наших владеньях давно.
Воины юрта Дады нищими сделали нас!
Вот и не можем уже щедрую прежнюю дань
мы отдавать для твоей падишахской казны.
Молим тебя, падишах, нам и себе помоги,
чтоб не скудела казна в славной столице твоей!
Армию вышли скорей, грозное войско пришли
в помощь нам, слугам твоим, подданным верным твоим
Пусть покарает она этот мятежный народ,
правит которым разбойник Дада Цантаройский, на нас
часто свершая набеги.... Спаси, падишах!
Пусть уничтожит разбойников грозное войско твоё.
Снова тогда будем щедрую дань мы тебе посылать.
Если ж солдат у тебя не хватает, чтоб навести
строгий порядок у нас, - молим тебя, падишах,
земли нам новые дай, пересели нас туда,
где б нам без страха, спокойно жилось,
где бы Дада Цантаройский не страшен нам был!" -
вот что писали в письме падишаху князья.
Это письмо падишах в дальней столице своей,
грозно нахмурясь, прочёл и повелел в тот же день
в Грузию выслать гонца, где падишахский сардар
с воинством грозным своим правил страною грузин.
И падишахский сардар возле дворца своего,
сидя в тенистом саду, там, где играла зурна,
певшая песню любви, там, где журчали ручьи,
принял гонца падишахского и угостил
терпким грузинским вином и дымящимся шашлыком
и, наконец, от гонца принял посланье сардар.
Вот что прочёл в падишахском послании он:
"Повелеваем тебе, верный и честный слуга,
спешно отправить в Чечню самый отчаянный полк
армии славной твоей, самых надёжных, лихих
и закалённых солдат. Сроку - неделю даю,
чтоб уничтожить аул, где Цантаройский Дада
правит, разбойник, мятежным народом своим.
Этот аул стал гнездом страшных набегов на все
земли окрестные, на гарнизоны мои и на князей,
что в казну дань посылать мне должны.
Повелеваю тебе раздавить это гнездо!
Сроку неделю даю. Если ж тебе
сил не хватает сейчас, не хватает солдат, -
я подкрепленье пришлю. Но всё равно
войско в Чечню ты немедля отправь!" -
вот что грузинский сардар прочитал
в том падишахском письме.