— Что Вы думаете об уровне сегодняшнего эстрадного танца, того жанра, который должен быть наиболее близок Вам на эстраде?
— Эстрадный танец, по-моему, переживает не самую лучшую свою пору. Беда в том, что в этом виде эстрадного искусства, как ни в каком другом, чувствуется дефицит ярких индивидуальностей. Больше тех, кто занимается трюкачеством. Но ведь в цирке трюки делают куда совершеннее. Отсюда — падение зрительского интереса к танцу. Впрочем, есть и приятные исключения. Мне очень импонируют московская пара Татьяна Лейбель и Владимир Никольский, способный танцовщик Владимир Загороднюк. Никому не подражая, молодые артисты ищут собственный стиль исполнения. Их номера искрятся обаянием молодости, в них присутствует мысль, что поднимает искусство этих артистов над общим уровнем...
— Махмуд Алисултанович, интересно было бы узнать и о том, как складываются Ваши взаимоотношения с кинематографом?
— С ним я связываю начало своего знакомства с искусством. Помню, какое впечатление на меня произвел фильм «Цирк» Григория Александрова. «Цирком» я «заболел». Даже влюбился в артистку Любовь Орлову. Выучил весь текст ее роли, все песни, что исполняла она в ленте. И перенял при этом ее манеру говорить, двигаться, мимику, жесты. Когда Любовь Петровна Орлова приехала в Грозный на гастроли, ей показали мальчика, умеющего копировать артистку. Посмотрев мое выступление, она беззаботно расхохоталась... С тех пор Любовь Петровна с нежностью друга следила за каждым моим шагом в искусстве, радовалась успехам, переживала неудачи... К сожалению, сейчас в кино удается редко ходить.
— Зато Вы находите время сниматься в кино...
— Да это так. «В мире танца», «Я буду танцевать», «Земля Санникова», «Лебединое озеро», «Пока бьют часы», «На край света», «Честное волшебное» — вот далеко не полный перечень фильмов, в которых мне довелось участвовать. Это были разные ленты. О работе в одних я вспоминаю с сожалением. Скажем, в картине Родиона Нахапетова «На край света» я появился в эпизодической роли пьяницы. Такую бурю протестов вызвала она в стане моих поклонников. Зрители писали мне сердитые письма. Они упрекали меня за неразборчивость в выборе ролей. Ну что ж, они правы, это — не мое амплуа. Но это было давно, и в то время мне так хотелось выступить, пусть в маленькой, но чисто драматической роли! Зато другие фильмы памятны и дороги. С особой любовью я вспоминаю «Лебединое озеро». Картина снималась на «Ленфильме» по заказу одной из западных телефирм. Принимали в ней участие артисты театра оперы и балета имени С. М. Кирова. Злого гения танцевал я, единственный, кого пригласили со стороны.
...Однажды этот фильм мне довелось посмотреть в необычной обстановке. После встречи со зрителями Веденского района Эсамбаев неожиданно предложил посмотреть «Лебединое озеро» на лоне природы. Серебряно звенела, перекатывалась по камням речка, а с экрана, повешенного прямо на ветвь дерева, лилась музыка, воспевая большое всепоглощающее чувство, которому пытались помешать злые силы. Махмуд Алисултанович комментировал события, происходящие в балете, называл имена партнеров... И люди отнюдь не из-за показной благодарности к своему именитому земляку завороженно смотрели на светящееся полотно, проникаясь струящейся с экрана красотой. После просмотра установилась тишина, нарушаемая лишь звоном речушки. Лишь спустя несколько минут люди, будто опомнившись, начали качать танцора...
— Кино, кино. В нем всяческие чудеса возможны, — говорил артист, — к примеру, создатели фильма «Честное волшебное» неожиданно предложили мне спеть. Я не отказался. Дело в том, что люблю петь. Часто пою дома. А началось все с забавного эпизода. Пришлось как-то мне выступать перед палешанами. Среди художников Палеха у меня много приятелей. Потому и позволил я себе на том концерте шутку. «Вы ожидаете, — сказал я, выйдя на сцену, — увидеть танец. Ошибаетесь, я приготовил вам сюрприз — буду для вас петь». Тогда в моем исполнении прозвучала песенка из оперетты «Хелло, Долли». Успех был огромным, — лицо Махмуда Алисултановича расцвело ослепляющей широкой улыбкой. — Исполнил номер на «бис». После концерта ко мне подошел ответственный работник министерства культуры Российской Федерация: «Махмуд, у Вас прекрасный баритон, почему Вы не выступаете на эстраде»? Тогда я не понял, шутил ли он или говорил всерьез. Но с тех пор пою.