— Махмуд Алисултанович, когда Вы испытываете минуты особого творческого подъема?
— Когда вижу в зале горящие радостью глаза друга. Тогда свое искусство я мысленно посвящаю ему, только ему.
В этих словах, произнесенных с мягкой улыбкой, не было и тени чудачества, которое право же, такой человек, как Эсамбаев, может позволить себе. Тем более не было в них неуважения к кому-то. Истинный смысл сказанного станет понятен тогда, когда артиста, его жизнь увидишь, так сказать, крупным планом. Человек удивительно общительный, он богат друзьями, товарищами. «Алло, я ищу людей», — любит повторять Махмуд Алисултанович. И он действительно их ищет. С профессором, лауреатом Ленинской премии, Героем Социалистического Труда Г. А. Илизаровым его свел случай — лечился в его клинике. Познакомился там с другим пациентом — Валерием Брумелем. С тех пор они друзья. Партийные работники, министры, космонавты, художники Палеха, литераторы, деятели искусств, такие, как Георгий Товстоногов, Елена Образцова, Ирина Архипова, Владимир Атлантов, Анастасия Зуева, Юрий Григорович, сотни, если не тысячи других менее и совсем неизвестных людей — для каждого из них в щедром сердце артиста найдется уголок. Именно для друзей, в каком бы городе нашей страны ни выступал Эсамбаев, он оставляет один ряд зрительного зала. И надо сказать, этот ряд всегда заполнен до единого кресла. Так что даря свое вдохновение, как говорит Махмуд Алисултанович, одному человеку, он дарит его по существу всему залу. Отсюда то поразительное ощущение, что выносят зрители с его представлений — танцуя для них, Эсамбаев помогает прикоснуться к прекрасному, потребность в котором живет в душе каждого.
Мне нравится помогать людям, получая взамен улыбки и добрые слова. А это, согласитесь, не так уж мало, говорит артист. Открытый, доступный, отзывчивый на чужую боль, Махмуд Алисултанович в глазах своих земляков — олицетворение человеческого участия, верности данному слову. Вспоминается такой случай. Недавно, воспользовавшись кратковременным приездом Эсамбаева в Грозный, к нему в дом пришла женщина. На лице — растерянность. Произнесла слово и расплакалась, испугав сгрудившихся возле нее ребятишек. А затем, успокоившись, поведала грустную историю. Распалась семья. Не успел остыть след ушедшего из дома мужа, как звонят с места его работы. Так, мол, и так, сообщают безапелляционным голосом: «Вы подлежите выселению из квартиры, поскольку на предприятии не работаете». «А куда я с ними пойду?» — недоуменно развела она руками. В судьбе этой женщины М. Эсамбаев принял самое деятельное участие. Подыскал рядом с домом работу по специальности, помог устроить малышей в детский сад. Заставил, наконец, руководителей того завода понять, как важно и необходимо блюсти не только букву закона, но и его Дух.
Щедрость сердца, открытость души, неравнодушность к чужому счастью или горю — именно эти качества позволили Махмуду Алисултановичу наряду со званием народного артиста СССР получить еще одно почетное звание — звание народного избранника.
Надо заметить, депутатский стаж М. Эсамбаев насчитывает десятки лет. Долгие годы был депутатом Верховного Совета ЧИАССР. В том, что столицу Чечено-Ингушетии украсил театрально-концертный зал, есть заслуга и Эсамбаева. Любопытная деталь. Именно ему строители предоставили почетное право дать на новой сцене первый концерт. Уже в статусе депутата Верховного Совета СССР М. А. Эсамбаев выполнил другой наказ — в спутнике Грозного — Аргуне с его помощью был построен Дворец культуры.
— Не счесть, пожалуй, концертов, с которыми Вы выступали перед зрителями за долгую жизнь в искусстве. Какие из них запомнились особенно? Почему?
— Вспоминаю далекий 1957 год. Будучи артистом Московской филармонии, я приехал в Калугу с первым сольным концертом. За три часа до выступления осмотрел подмостки рабочего клуба. Заметил кое-где торчащие из досок гвозди. Попросил выдернуть их, помыть полы. На что бойкая уборщица отпарировала, не задумываясь; «Между прочим, недавно на этой сцене танцевала сама Лепешинская, и претензий никаких не было. А тут какой-то Хомут приехал и сразу условия ставит». Пришлось самому отправиться на поиски клещей...
На следующий день эта женщина, явно смущенная, зашла ко мне в гримуборную и заголосила: «Сыночек, ты уж извини. Если бы знала заранее, как ты танцуешь, я бы ногтями сцену выскребла».
Она действительно перед концертом чуть ли не ногтями выскребла полы. И звала меня уже не Хомут, а Махмуд. Когда я уезжал из Калуги, она мне подарила банку малинового варенья.
1964 год. Я выступал в Херсоне. На одном из моих концертов заговорил немой юноша — Анатолий Барыгин.
Нервный шок, который юноша пережил в восемнадцать лет — он оказался между двумя мчащимися автомобилями, — лишил его дара речи. Восхищение искусством (так объяснили впоследствии специалисты), вернуло ему голос. Кстати, Анатолий мне до сих пор пишет, он работает руководителем танцевального коллектива.