Хасан тронул лошадь, а сами они пошли рядом. Правда, Хусен хотел было усесться на арбу, но брат не позволил ему.
- Будешь сидеть как пугало - закоченеешь, - сказал он. Хасан знал, что в холод лучше двигаться, чтобы не замерзнуть.
Люди и зимой и летом ходили в одной и той же одежонке и детей своих приучали бороться со стужей.
Хусену до этого года еще не приходилось зимой надолго выходить из дому. Только изредка ему позволяли немного побегать, в снежки поиграть, покататься на санках. А Хасан не раз ездил в осеннюю и зимнюю пору с отцом в лес или в поле.
- Работай ногами и руками, а не то холод тебя скрутит, - повторял он, строго поглядывая на Хусена.
Они уже выехали из балки на дорогу, что вела из Пседаха к ним в село, Когда увидели всадника. Он остановился и уставился на арбу.
Хасан сразу узнал лесника Элмарзу. Кому бы еще пришло в голову в такую погоду остановить коня и ждать посреди дороги чужую арбу.
«Неужели он отберет дрова и нам придется ни с чем возвращаться домой? - подумал Хасан. - А если к тому же узнает, какие мы дрова везем, тогда от него так просто не отделаешься, не только дрова отберет...»
Дрожа от страха, Хасан подъехал к всаднику.
- А ну, стой! - приказал Элмарза. - Откуда в такую погоду? Хасан придержал лошадь, но на вопрос не ответил, только по тупился.
- Как же это вас отпустили в эдакую погоду?
Хасан опять промолчал. Да и что ему было говорить. Лесник ведь не спросил, чьи они дети, не станешь же рассказывать, что у них нет отца, а мать поехать в лес не могла: осталась с больным братишкой.
- Откуда дрова везете?
- Из лесу.
- Неужели сами нарубили?
Хасан потупился, а Хусен хлопает глазами: то на лесника зыркнет, то на брата, но тоже молчит.
- Ну вот что, друг, - сказал Элмарза. - Мне все ясно. Выгружай, пока не поздно! Такой лес рубить не дозволено. И давай по живее!
Хасан не тронулся с места. Внешне он был спокоен, но в душе мальчик не на шутку рассвирепел. «Из-за дров мы промокли до нитки, - думал он, - дома холод, больной Султан, как же можно вернуться с пустыми руками?»
- Ну, ты что? Может, не слыхал меня? Говорю, сгружай, - значит, сгружай! Не задерживай.
- Я не задерживаю...
- Тогда поторопись.
- Не могу я сгружать...
- То есть как это «не могу»? А кто же нагрузил твою арбу, уж нет ли у тебя работника?
Элмарза спешился, привязал своего коня за оглоблю арбы и поднялся на воз.
- Смотри, какие дрова нарубил, - сказал он оттуда. - Тебя бы надо в Пседах препроводить да сдать пирстопу. Раз и навсегда за был бы дорогу в лес!
«Почему же ты сам и рубишь такой лес, и отбираешь его у людей, и все домой к себе увозишь?» - хотел крикнуть Хасан, но вовремя сдержался, подумал: чего доброго разозлится лесник и правда к приставу отведет. А пристава даже взрослые боятся.
Сбросив немного дров, Элмарза сверху вниз посмотрел на детей. Хусен, весь синий, стучал зубами от холода, а Хасан, нахмурившись, косил одним глазом из-под вздернутой брови на лесника и тоже дрожал.
- Вы чьи будете-то? - спросил Элмарза.
Мальчики не ответили. Лесник, не сводя с них глаз, стал медленно спускаться с арбы.
- Ладно, езжайте, - махнул он рукой. - Да простит вам Бог! Ураза сегодня начинается, не то бы...
Элмарза не договорил, и братья так и не узнали: пожалел он их или, может, возиться не захотел...
Лесник ускакал. Ребята, боясь, как бы он не раздумал и не вернулся, быстренько покидали дрова обратно и двинулись в путь. Уже подъезжали к селу, когда навстречу им показалась Кайпа.
Сердце матери не выдержало тревоги: дети ведь так задерживались! Она шла искать их.
- Родненькие мои, - повторяла мать, всхлипывая, и обнимала то одного, то другого. - Одних я вас больше никуда не пущу! Где вы пропадали так долго?
- Мы бы уже давно были дома, если бы Элмарза нас не задержал.
- Ах, будь он проклят! Что ему от вар надо?
- Сначала хотел дрова отобрать, потом отпустил, - сказал Ха- сан.
- Удивительно, что отпустил. Наверное, потому и снег идет в такую пору.
- Он сказал, сегодня ураза начинается, потому и отпускает, - вставил Хусен.
- Родненькие мои, промокли до нитки. Сейчас я вас обсушу, отогрею, - приговаривала Кайпа, радуясь, что нашла своих мальчиков живыми и невредимыми.
Дети стеганули лошадь, она рванула. Хасан и Хусен побежали вперед.
- Дома сразу скиньте с себя мокрую одежду, - крикнула им вдогонку Кайпа, - я натопила кукурузными стеблями: у нас тепло...
Забыв об усталости, братья бежали по селу. Уже темнело.
- Ассалату, ва ассаламу...
Это голос муллы. С минарета деревянной мечети он возвещал о наступлении уразы.
Часть вторая
1
Весна в тот год наступила необычно рано. Старожилы утверждали, что давно так не бывало.
По весне главная забота о пахоте. Однако многие считали, что приступать к ней еще не время - ласточка не прилетела, а она как пить дать принесет с собой снег. Но не все так думали, иные решали по-своему: чего ждать, если двор уже весь затянут травой, будто ковром покрыт, и крапива вдоль плетня вытянулась уже по колено. Кто готов, пусть пашет, а кто не готов, тому не грех поторопиться...
У Гойберда сборы не долги. Он обстругал и заточил кол из сырого граба, купил у Соси две мерки кукурузы - и все сборы.