Рядом, тоже справа, начало бульвара Первомайской улицы. Когда-то давно, когда я был ещё младшим школьником, витой чугунной решётки вдоль бульвара не было. Полосы земли между центральной аллеей и проезжей частью густо заросли кустарником. В самом конце бульвара, почти на площади, по обеим сторонам аллеи, кучами громоздились огромные каменные глыбы, не знаю из чего (забыл всю минералогию за давностью лет и отсутствием постоянной практики), может быть, из диабаза (красивое название), светло-серого цвета с чёрными вкраплениями. В каждой куче было больше десятка каменных кубов. Родители наши очень боялись, что мы будем лазать по этим камням, а куча развалится и мы погибнем или покалечимся. Но кубы были столь огромны, что это было невероятно. В памяти моей осталось только то, что эти каменные глыбы предназначались для какого-то памятника. Когда их убрали, не помню, но очень давно, и их существование случайно всплыло из моей памяти.
А слева, на том месте, где когда-то было старое одноэтажное здание библиотеки имени Чехова, высится корпус строительного факультета. Здесь в старые, давно прошедшие времена был павильон, где продавали мороженое, прохладительные напитки, молоко и прочее, павильон с двумя открытыми площадками по бокам для летнего времени, о котором многие из вас вспоминали. Здесь же была остановка автобусов и первого в Грозном троллейбусного маршрута от вокзала в микрорайон.
Купив четырёхтомник Проспера Мериме в газетном киоске, я двинулся далее по левой, если смотреть от института, стороне Первомайской улицы. Мы с вами минуем старое здание, в котором раньше было облОНО, где работала моя тётушка, папина сестра, и где в последнее время было управление гострудсберкасс. Рядом с облОНО были старые кирпичные белёные ворота с каменной аркой над ними, как это делалось встарь. Это ворота с калиткой вели в маленький, уютный дворик, где было несколько квартир, и куда выходила веранда облОНО с чёрным выходом для служебного пользования.
В нескольких шагах от этих ворот были две ступеньки на возвышенную часть тротуара. В этом месте почему-то, испокон веку, тротуар возвышался над дорогой чуть ли не на метр. Вдоль этой части тротуара тянулось старое одноэтажное здание КЭЧ – квартирно-эксплуатационной части грозненского гарнизона. Оно было здесь всегда, всю мою жизнь. Снова пара ступенек, уже вниз, и мы на углу Красноармейской (бывшей Офицерской) улицы. Тут, на самом углу, рос огромный, просто чудовищных размеров тутовник. Летом вся земля под ним было покрыта упавшими ягодами и пропитана соком черного тутовника. Всегда страшно было проходить под этим тутовником в эту пору – не дай Бог, упадёт ягода на рубашку, пиши пропало.
Улица Красноармейская, что уходит от нас влево, очень короткая. Здесь, где мы с вами сейчас, она утыкается в бульвар, прямо в проход в ограде. По ту сторону бульвара кирпичный забор больничного двора республиканской (в то время) больницы, за которым, прямо напротив Красноармейской улицы, старое здание, в котором врачевал пациентов Пирогов. Эта Красноармейская улица не имела прямого продолжения по ту сторону Первомайской – метрах в тридцати левее начиналась Госпитальная улица, на самом углу которой располагалось маленькое одноэтажное здание «приёмного покоя» больницы. Такой вот небольшой излом. Их, эти изломы поперечных улиц, мы ещё увидим и дальше, когда будем идти по Первомайской улице в сторону консервного завода, направляясь, если вы ещё не забыли, в ГУГР.
Отвлекаясь на описание Госпитальной улицы, скажу, что она тоже очень короткая и состоит из двух с половиной совсем небольших кварталов. Идёт она вдоль глухого кирпичного забора больницы, тянущегося чуть ли не до самой Сунжи, и пересекает всего две улицы, параллельные Первомайской. Первая улица называлась 2-й Куринской, вторая – 2-й Горячеводской, на которой жили мои одноклассники Валера Блискунов и Виктор Корнев. Одна сторона этой улицы, ближе к Сунже, состояла из коттеджей для преподавателей нашего института (я упоминал об этом). Эти поперечные улицы тоже очень короткие, в два квартала, и тянутся они до улицы Гикало, до корпусов 3-й городской больницы и моей старой поликлиники, где сейчас БСМП – больница скорой медицинской помощи. За 2-й Горячеводской улицей Госпитальная улица, после маленького излома, выходила к Сунже. 2-я Горячеводская улица тянулась от ворот 3-й горбольницы (от улицы Гикало) до ворот республиканской больницы. Сразу за этими последними воротами находился знаменитый в прежние времена 11-й корпус, корпус «психов». Для нас, в детстве, имели одинаковый смысл слова «попасть в Брагуны» и «попасть в 11-й корпус». В конце 70-х это был корпус инфекционных больных, и я впервые в жизни попал на его территорию, когда ходил навещать отца, лежавшего там около десяти дней.
Улица же Красноармейская, на углу которой мы сейчас находимся, тянется влево от нас, пересекая Коммунистическую (буквально в двух шагах - такие вот короткие кварталы в этой старой, можно сказать, исторической части нашего города), а затем улицу Пушкина (бывшую Николаевскую). Это расстояние, от Коммунистической до улицы Пушкина, гораздо больше, так как улица Пушкина тянется не параллельно Первомайской, как Коммунистическая, а под углом от площади Орджоникидзе. Странно то, что сразу после улицы Пушкина Красноармейская улица называется уже улицей Чернышевского. Здесь, на этом перекрёстке, если вы помните, «дом Куша», ставший потом Ленинским райкомом комсомола, а позже Домом писателей, и, напротив него, здание телефонной станции и Управления связи (тут работал некогда Петя Куцель). И уж совсем через два шага отсюда, от этого исторического перекрёстка, трамвайная линия на улице Красных Фронтовиков, землянка Ермолова и здание Политпросвещения…