Князь Мусост сказал: "Неужто ты явился не как вор?
Неужели безысходность привела тебя сюда?
Видит Бог, я проклят буду, если дорогих коней
не вручу как дар бесценный чистосердному, тебе!
Так скажи, на самом деле ты зачем пришел ко мне?"
Сын Вдовы ему ответил: "Князь Мусост, когда б я знал,
как ты щедр и благороден, то не брал бы твой табун.
Не гордыня и не жажда славы привели меня сюда -
у тебя прошу прощенья за мой грех, о князь Мусост!" -
так сказав, табун оставил и отъехал Сын Вдовы.
Но Мусост ему вдогонку крикнул: "Юный Сын Вдовы!
Не спеши домой вернуться! Я зову тебя к себе.
Есть что выпить, что отведать у меня. Пойдем ко мне,
запируем и обсудим всё, что нужно обсудить, -
дело это делать лучше не в степи, а за столом!"
Сын Вдовы тогда подумал: "Если я не соглашусь,
если я сейчас уеду, буду выглядеть как трус", -
и поехал без боязни с князем в крепость, перед тем
поприветствовав Мусоста, как положено друзьям.
К пиру в крепости Мусоста всё готово было: там
стол накрыт был, разных водок и мясных и прочих блюд
было много на широком, щедром княжеском столе.
Стали пировать - хозяин и его нежданный гость
насыщались нежным мясом, водкой сдабривали снедь.
И спросил Мусост: "Так всё же почему ты взял табун?
Что заставило покинуть свой аул, о Сын Вдовы?
Мы теперь друзья с тобою, для тебя не жалко мне
ни коней и ни богатства, - только мне поведай ты,
что так сильно обозлило сердце смелое твое?
Что тебе сейчас потребно, чтобы ты повеселел?"
"Слушай, - Сын Вдовы ответил, - да простит мне Бог, что я
откровенностью нарушу тайну, данную другим.
С детства мы друг друга любим с дочерью Дады, но он
пригрозил мне страшной казнью, если я еще приду
под окно моей любимой, чтобы с ней поговорить.
Мне, рыдая, говорила милая моя, что я
для отца ее - презренный, нежелательный бедняк.
Вот тогда я и поклялся, князь Мусост, что не вернусь
в свой аул, пока богатства не добуду, чтоб Даду
со скотом его и с домом смочь купить. Иначе как
я смогу считаться ровней этакому богачу?"
Князь Мусост сказал, подумав: "Всё богатство у Дады
не дороже стоит уток и гусей моих, - так мы
продадим гусей и уток, и ты станешь так богат,
что легко купить сумеешь все имущество Дады".
Сын Вдовы ему ответил: "Ты не думай, князь Мусост,
что смогу принять я этот, схожий с милостыней, дар:
каждый трус меня осудит и бесчестным назовёт –
обо мне пойдёт по свету недостойная молва.
Лучше взять я попытаюсь с боем царскую казну.
Ты скажи мне, где хранится эта царская казна?"
Князь Мусост, опять подумав, рассказал, как отыскать
царскую казну, - и снова стали пировать друзья.
Пир три дня кипел, а после, как лишь только третья ночь
на две части разделилась, вышел в путь наш Сын Вдовы.
Проходя по перевалам, степи проезжая, он
по дороге караванов вскоре города достиг.
Круглый город был столицей, где хранил свою казну
царь богатый, но, минуя всевозможных сторожей,
в кладовую ночью скрытно смог пробраться Сын Вдовы.
Как проник, никто не видел, но заметили, когда
завладел богатством царским этот смелый Сын Вдовы.
Крики раздались и вопли, стража собралась вокруг -
выстрелы позагремели, загудел переполох.
Стал тогда обороняться в кладовой и Сын Вдовы.
Не понять, где, кто стреляет - так рябит в глазах от пуль,
не вздохнуть - вокруг сгустился едкий дым пороховой.
Как осока на болоте, словно птицы на току,
стража собралась у места, где укрылся Сын Вдовы.
В это время появился с добрым войском князь Мусост.
Князь Мусост кольцо тройное окружения прорвал,
к воротам подъехал, чтобы чётко слышал Сын Вдовы,
что кричит он: "Друг мой юный, пусть тебе поможет Бог,
выбирайся на свободу, я тебе расчистил путь!"
Сын Вдовы ему ответил: "Князь, спасибо, что пришел,
Бог тебя берёг! Да будет благотворным твой приход!
Но я сам бы прорубился сквозь порядки сторожей!"
Жаркий бой затих снаружи, и счастливый Сын Вдовы,
вынося в седельных сумах золото и серебро,
появился перед князем, - ни царапинки на нем.
Погрузились - и с отрядом, что на выручку привел
князь Мусост, они умчались. А с рассветом добрались
к крепости, где пировали перед тем, как брать казну.
Снова был им пир устроен, снова щедрый князь Мусост
потчевал три дня, три ночи дома друга своего.
Наконец в свое селенье удалился Сын Вдовы.
Поздно ночью он подъехал к месту, где был крепкий мост
через речку, но увидел, что какой-то человек
там руководит работой: люди разбирают мост.
Сын Вдовы спросил: "Почтенный, ты зачем наш новый мост,
возведённый всем аулом, разбираешь, отвечай?
Ты зачем, наш мост ломая, грех пред Господом творишь?"
Разрушающий строенье отвечал: "О Сын Вдовы,
друг мой, выросший со мною, не признал ведь ты меня!
Мост не зря мы разрушаем, ведь к богатому Даде
люди заявились, чтобы высватать им дочь его.
А ведь все в ауле знают, что у вас давно любовь,
что вы с детства друг без друга жить не можете, и мы
рушим мост, чтобы обратно тех сватов не пропустить.
Здесь устроим мы засаду, и пусть буду проклят я,
если чужакам позволю, чтоб невесту увезли!
Ну, а мост мы восстановим, коль останемся в живых, -
так решил я, так решили все товарищи твои".