- То-то и оно! Мышь кусается, да укуса ее никто не боится. Нас мало, очень мало, и пока мы ничего сделать не можем. Вон я вроде той мыши убил стражника, а толку что? Поймают - убьют или сошлют в Сибирь на каторгу, вот и все! Не то это! Я недоволен властью, ты недоволен, он недоволен... И все мы сидим по своим домам и про себя проклинаем кто пирстопа, кто начальника округа, кто царя. Сидим и молчим. А почему молчим? Защитить себя не можем, силы у нас мало. Одному, если ты и силен, как лев, ничего не сделать с властью. Один палец - это один палец, а пять пальцев - это кулак! Надо нам собраться в кулак и на род вокруг себя собирать.
В эту минуту вошла Миновси. Но не успела она закрыть за собой дверь, Исмаал сказал:
- Побудь во дворе, как бы кто не зашел к нам. - Миновси молча кивнула и вышла.
- В этом ты прав, Дауд, - сказал Исмаал, - только народ у нас согнулся от горестей, ни до чего ему.
- А ты думаешь, в России беднякам слаще живется? Потому и встают они против помещиков и против хозяев фабрик и заводов. Вон и в Грозном! Там рабочие то и дело бастуют, борются за свои права. И в большинстве случаев добиваются, чего хотят.
- В городе оно проще. Там у всех одинаковый достаток, и люди целый день работают вместе бок о бок, потому они и сплоченные, - настаивал на своем Исмаал.
- А у нас разве достаток не один и тот же? - вмешался в разговор Малсаг. - Если исключить таких, у кого скота много, вроде Саада, лавочников и мулл, все остальные равны в своей бедности.
- Ты прав, Малсаг! - довольно закивал Дауд. - Ты все пони маешь.
- Понимать-то и я понимаю, - покачал головой Исмаал. - Но какой толк от нашего понимания, если нет у нас никакой возможности собрать весь народ и чин по чину все объяснить: так, мол, и так, и царь и пирстоп наши враги, а потому надо нам всем сообща бороться. Пока хоть с пирстопом да с другими властями, что к нам поближе. Но где об этом скажешь? На сходе только заикнешься, тебя хвать как подстрекателя к бунту - и в ту же минуту в тюрьму. Арестуют, и народ не поддержит! Уж в этом ты мне поверь.
- Да, народ у нас еще очень темный, забитый. То, что почти все земли отошли к помещикам, и плевки пирстопа, и казачьи нагайки - все люди принимают как должное, по-ихнему - все от бога! Как переубедить их, как заставить понять, что они заблуждаются? Всех сразу, конечно, не убедишь! Но надо пробовать! Сегодня - одного, завтра - другого. Смотришь, через какое-то время к нам примкнут уже многие!
- Это, по-моему, дело возможное, - сказал Исмаал и посмотрел на Малсага.
Тот кивнул в знак согласия.
- Нам надо запастись оружием, - продолжал Дауд. - Против винтовки нужна винтовка, а не кинжал. Придет время - и нам по надобятся винтовки и наганы.
- Оружие сейчас стоит дорого. Не всякий может купить винтовку.
- Тот, кто сможет...
С той минуты, как заговорили об оружии, у Хасана глаза так и загорелись. Ему ли не знать, какая это необходимая вещь - винтовка. И Хасану она нужнее, чем кому бы то ни было. Царь, конечно, враг, но Хасану Саад куда больший враг. Сначала его надо убрать, а потом царя.
Уж Хасан бы что угодно продал, лишь бы купить винтовку. Жаль вот только, что он еще не хозяин в доме!.. А вообще-то, будь он хозяином, продавать у них нечего...
- Иной продаст единственную корову, да купит, - сказал Мал- саг после недолгого молчания. - Если узнает, что оружие...
Исмаал возразил:
- Нет уж, вырвать у детей единственную корову, купить оружие, сесть и сложить руки?
- Недолго мы будем сидеть сложа руки, - стоял на своем Мал- саг. - Мой двоюродный брат Хамарза пишет, что у них очень бес покойно. Он в Ростове на заводе работает. Рабочие там бастуют, не хотят больше жить в бедности и бесправии...
- И так по всей России, - согласно кивнул Дауд. - Большевики готовятся. Царя будут свергать.
- И мы должны готовиться. Как только они поднимутся, нам тоже надо браться за оружие, свою местную власть скидывать.
Малсаг вгорячах вскочил и стал бегать из угла в угол, как будто эта радостная весть уже дошла до него. Дауд оглядел всех и сказал:
- Ну, а сейчас у нас пока одна задача - рассказывать людям все, что мы знаем о событиях в России. Это поднимет в них дух и веру в собственные силы. Надо использовать любую возможность. Миновси пусть женщинам рассказывает, Хасан - ребятам...
«Рассказывать-то я могу сколько хочешь. Это нетрудно! - думает Хасан. - Вот винтовку где достать? Все поднимутся на царя с винтовками, а я что буду делать? И тогда все буду рассказывать? - Хасан поглядел на Дауда и хотел уже спросить про ружье, но промолчал. - Не мог, наверно, достать, - уже примирительно подумал Хасан. - Ладно, поживем - увидим. Люди купят, и я как-нибудь куплю. Уговорю нани продать корову».
Дауд поднялся. Пора было уходить. А в дом вдруг вбежала испуганная Миновси.
- Что случилось? - бросился к дверям Исмаал.
- Суламбека убили.
Исмаал оцепенел. Суламбек был его родственником по материнской линии. Но это известие потрясло не только Исмаала. Суламбека любили и уважали все. Все, кто ценил мужество и справедливость.
- Откуда ты это узнала? - спросил Исмаал.