Саад понял, что на этот раз ничего он от пристава не добьется, и ни с чем уехал домой.
В пути его терзала мысль о том, что пристав теперь, чего доброго, отвернется от него. Вон как злится! «А что я могу сделать Суламбеку, - думал Саад, - не сидеть же мне день и ночь в засаде у его дома и ждать, когда он появится».
К тому же Саад знает: Суламбек - не Беки. Вражда с этим человеком - дело опасное. Да и не нужна она ему. Сейчас Сааду важно одно: во что бы то ни стало убрать Касума. А Суламбека пусть власти ловят. Сааду он ведь ничего плохого не сделал.
Только Касум не дает покоя Сааду. Всегда покорный и бессловесный, он отчего-то вдруг взбунтовался, да так, что отважился сено поджечь. А теперь вот грозится усадьбу спалить и все хозяйство. А еще его беспокоило, не заодно ли с Касумом и Сайфутдин и не надумали бы они угнать отару.
Раньше Сааду казалось, что Сайфутдин предан ему, как собака. Но теперь все изменилось, и хозяин больше не верит своему пастуху. Ведь оба они, и Касум и Сайфутдин, земляки и конечно же всегда помогут друг другу...
Словом, очень тревожно на душе у Саада. С нетерпением ждет он, пока пристав немного успокоится после бурных событий последних дней, сменив гнев на милость, и придет-таки ему на помощь.
Хасан всеми силами рвется в лес. Там ведь Касум. Один, без пищи и без табака. Но мать возражает. Напуганная бесконечными напастями, она боится новой беды.
- И не просись, никуда не пущу! - твердит она.
- Ну чего ты боишься? - сердится Хасан. - Надо же нам дрова привезти.
- Ты, может, не слыхал, что с Аюбом произошло? Дрова твои никуда не денутся. Вот перестану носить Султана к Елгаз, сама съезжу в лес.
По совету Шаши Кайпа вот уже несколько дней ходит с Султаном к старушке Елгаз. Та поит мальчика настоями из каких-то трав.
Но Хасан не отступается.
- Ты же не знаешь, где мы сложили дрова.
- Не найду, других нарублю.
- Но с тобой ведь тоже может что-нибудь случиться?
- Мне не страшно. И умру - не беда!
Хасан обхватил ее за талию и даже несколько приподнял:
- А мы тебя не пустим в лес. Ты нам еще очень нужна. И всегда будешь нужна.
Кайпа улыбнулась и высвободилась из рук сына.
- Смотри-ка, сильный какой?! Настоящим мужчиной стал!
- Потому и прошусь в лес!
- Ничего не выйдет, не уговоришь.
- Нани, а шуба, которую я спрятал в лесу? Она же отсыреет и сгниет!
- А пусть сгниет! Она уже старая.
Мать была неумолима. И Хасана это злило.
Ведь и Касум, наверно, ждет, да и в лесу сейчас хорошо: дров нарубить можно и с Касумом посидеть. Винтовку Хасан решил больше с собой не носить. Патроны надо беречь для Саада.
К тому же Хасан слышал, что власти стали отбирать у людей даже ружья.
«Надо опять спрятать ее подальше от чужих глаз», - подумал Хасан. И не ведал он, что прятать винтовку придется совсем недолго.
21
В час, когда уставший за день человек забывается самым крепким сном, кто-то постучал в окно дома Беки. Стук был совсем слабый, но чуткая Кайпа все же услышала его, поднялась с постели и приникла к стеклу.
- Кто там? - спросила она.
Стоявший по другую сторону тоже приблизился к окну. Его пышные усы и расплывшееся в улыбке лицо показалось Кайпе очень знакомым. Но в темноте она не могла рассмотреть ночного гостя.
- Это я! - почти одними губами сказал он. - Ты что, не узнаешь меня, Кайпа?
Она нерешительно покачала головой. Поманив ее рукой, человек кивнул в сторону двери и отошел от окна.
Кайпа тоже подошла к двери. Но из осторожности отворила не сразу. И вдруг она услышала шепот в замочную скважину:
- Это я, Дауд!
Она рывком сдвинула засов и через мгновение уже радостно причитала:
- Да будет благословенным твой приход! Отпустили, наконец.
- Отпустить-то отпустили, но осторожность соблюдать надо. Ну а вы как тут управляетесь?
- Так и управляемся. Одна беда другую сменяет. Да ты проходи, садись...
Кайпа взяла его за локоть и сама провела в темноте в глубь комнаты, чтобы ненароком не наткнуться на спящего на полу Хасана.
- Какое счастье, что отпустили тебя! Поберегись их хоть теперь.
- Придется поберечься, - вздохнул Дауд. - Но не долго им осталось лютовать. Скоро конец этой власти. Умные люди говорят, революция будет!
- А что это такое, Дауд?
- Революция - значит, новая власть будет. Без царя, без помещиков, без пристава...
- Ой, да разве такое возможно?
- Очень даже возможно. Только для этого все люди должны подняться против старой власти. Это я слыхал от русских еще в Грозном, да и от тех, с кем в тюрьме сидел. Их за то и посадили, что они народ поднимают против царя и помещиков. И я теперь буду в наших аулах делать то же самое. Вчера вот встретился с двумя-тремя верными людьми. Они другим расскажут, глаза откроют...
- Поберегись, Дауд! Как бы новая беда тебя не настигла! - с печалью в голосе сказала Кайпа. - Каково твоей матери вечно жить в тревоге за сына!
Сказала, а сама посмотрела на своих спящих сыновей. Ей ли не знать, какое это счастье для матери, когда дети живы-здоровы и в безопасности.
- Как вы в поле-то одни управляетесь, Кайпа? Удается ли по сеять чего-нибудь?
- Да где уж там. Лошадь у нас пала прямо на пахоте. С тех пор живем только тем, что возле дома посеем, на огороде.