К особняку Нахимова примыкало двухэтажное здание конюшен миллионера, в котором при советской власти разместилось Статуправление, а рядом с ним, фасадом на скверик, примыкающий к проспекту Революции, было построен жилой дом «сталинской» архитектуры, на первом этаже которого была детская библиотека имени Гайдара. На углу этого дома, выходящим на улицу Полежаева, можно было видеть «мраморную» доску: «На этом месте находился дом, в котором останавливался великий русский писатель Л.Н.Толстой». Этот старый деревянный дом поблекшего синего цвета ещё стоял, когда мы учились в школе и даже поступили на первый курс ГНИ, и табличка на нём гласила, что «в этом доме останавливался…».
А прямо напротив, на другой стороне проспекта Революции, стоит 2-этажный дом, в котором на первом этаже располагался «новый аракеловский» магазин (по имени директора Аракелова; «старый» же магазин был рядом с объединением Грознефть). А в моё время, до середины 50-х годов, первый этаж занимала типография газеты «Грозненский рабочий». Это здание было реликвией царских времён - отель «Франция». А «Гранд-отель» располагался в 3-этажном здании напротив «старого» моста через Сунжу. На первом этаже его был до середины 60-х годов очень хороший, большой гастроном, а позже новый магазин «Детский мир», называвшийся, помнится, «Буратино». Старый же магазин «Детский мир» находился в старом доме (простите за случайный каламбур) на углу проспекта Орджоникидзе и Августовской улицы (проспект Победы для меня так и не стал привычным). Это был любимый магазин детворы, у входа по бокам двери были скульптуры сказочных персонажей - Медведя и Волка с Красной Шапочкой, а на стенах внутри магазина было множество рельефных изображений множества других персонажей детских сказок, всех не перечесть.
Этот дом, как и два следующих за ним в сторону Грознефтяной вплоть до 2-этажного здания Универмага, построены были до войны 41-45 годов американцами для американских специалистов, помогавших налаживать нефтеперерабатывающую промышленность Грозного (до последнего времени на заводе имени Ленина, где я работал на вычислительном центре при Дудаеве, можно было видеть задвижки на внутризаводских трубопроводах с названиями американских компаний). Здания эти заметно выделялись, если вы замечали и помните, своей архитектурой от отечественных строений. В последнем из них, напротив Универмага, всю свою жизнь, до отъезда из Грозного в 1992 году, прожил наш (геофака) декан В.Д. Шароварин, мой, как помните, одногоршечник.
Несомненно, Грозный имел «своё лицо». В отличие от полностью разрушенного и заново восстановленного Сталинграда, который стал совсем другим городом, «новеньким», в Грозном сохранилось множество старых зданий с царских времён. Вы наверняка замечали на фасадах старых кирпичных домов, как правило, наверху, под крышей, выдолбленные на кирпичах даты - 1912, 1910, 1908, 1904. Они встречались во всей центральной части Грозного, надо было только присмотреться к старым домам «нестандартного» внешнего вида. Они бросались в глаза, особенно тем, кто родился в Грозном и беззаветно любил этот город.
Я писал уже, что с младенчества жил в 4-й школе. Когда немцы подошли к Малгобеку и нависла угроза оккупации, многие эвакуировались, а квартиры находились под надзором домоуправлений и НКВД. Немцев ждали с севера, а Первомайская улица вела на север от ГНИ, и школа стала узлом обороны. Мама с тётушкой и моей бабушкой остались в Грозном и нас переселили в дом напротив школы, в пустующую квартиру. Через полгода мама получила ордер на «нашу» уже квартиру на той же Первомайской улице в 2-этажном доме, где на первом этаже была аптека номер 3 (это почти вплотную к саду имени Первого мая). Аптека была тоже старая, с высокими тёмными шкафами с микстурами, пузырьками, клизмами, порошками (таблеток в то время не было и провизоры готовили по рецепту порошки, заворачивая из в пакетики, из которых порошки высыпали на высунутый лопаточкой язык и запивали водой) и термометрами, со старой же грудастой металлической кассой «Националь» с ручкой сбоку, которую надо было повернуть, как заводили раньше патефон, чтобы выбить чек. Я это вспоминаю в связи со «своим лицом» города.
Дом старый, построен был ещё при царе, весь второй этаж занимала квартира хозяина аптеки, при советах разделённая на несколько изолированных, не коммунальных, квартир. Одна из них досталась нам с мамой (отец тогда ещё был на фронте) и с другой моей бабушкой, маминой мамой, выбравшихся к нам в Грозный из разрушенного Сталинграда, когда уже там шли уличные бои. Двор нашего дома был очень маленький, замкнутый со всех сторон - против нашего 2-этажного дома (буквой П в плане) был одноэтажный (тоже буквой П), с крылечком, выходящим на улицу Октябрьскую, идущую к стадиону «Динамо», на узорной кованой металлической крыше которого были видны цифры из металла - 1888. Почтенный возраст!
Город сохранил лицо, потому что немцы его не бомбили. Не бомбили они и заводы, только лишь уничтожили резервуары с нефтью в 1942 году. Всё небо заволокло чёрным дымом на три дня, и люди знали только по часам, что наступил день. Разрушили немцы лишь лётное училище за вокзалом, за полотном железной дороги и за Боевой улицей, которая вела в ГрозНИИ. Училище располагалось в старом (как часто я употребляю это слово), Голубинском, сквере (по имени фабриканта Голубинского) на углу улиц Боевой и Спартака. Потом в этом здании был ДК имени Крупской, прекрасный, большой дом культуры железнодорожников с кино- и танцевальным залами. Сюда зимой 1960/61 годов, после последней сессии, я часто ходил на танцы с Толиком Кисельманом, моим однокурсником.