Секретными были вообще все крупномасштабные карты при любом виде детальных геологоразведочных работ. Помню забавный случай, свидетелем которого были я, Шароварин и Вадик Данилов, мои однокашники. Дело было в 1958 году в Малгобеке, где мы были на практике в геологической партии Владислава Дмитриевича Талалаева, которая и занималась детальной разведкой обширной территории, помнится, в районе горы Жигзакож …
…Кстати, летом этого года в Грозном было большое наводнение, Сунжа вышла из берегов и затопила улицы, прилегающие к правому, низкому берегу Сунжи, в частности, на Бароновке (по ту сторону моста, что около библиотеки Чехова). Я был на практике в Малгобеке и само наводнение не видел, но видел следы мазута на самом высоком месте набережной в сквере Лермонтова, где позже появился новый корпус ГНИ. Вода перехлёстывала через старый мост (до революции - Романовский), что на улице Ленина…
…Вдруг по Малгобеку прошёл слух, что видели парашютиста (конечно, шпиона), спустившегося поздним вечером с самолёта. А на третий день этих слухов Талалаев, вынув из сейфа топографические карты с предварительными результатами работ, уехал, никого не предупредив, в Грозный к начальству с отчётом. Топограф, вернувшийся вечером с поля на нашу базу и открыв сейф, не обнаружил там карт. А тут разговоры о шпионе…Он был в панике, плохо спал всю ночь - никто ничего не знает. Пришёл в себя только на следующий день, когда Талалаев вернулся из города с картами.
Я упоминал о Дудине, заведующем кафедрой физики. Мы с ним не сталкивались в учебном процессе. Позже, в конце 80-х и начале 90-х, он, уже старенький, заведовал кафедрой в пединституте, и я встречался с ним в коридорах нового здания пединститута в 4-м микрорайоне, в самом конце «географии», когда я сотрудничал с Мальсаговым, заведовавшим в то время кафедрой вычислительной математики. Курс физики, начавшийся во втором семестре, нам читал Сергей Сергеевич Козловский, всеобщий любимец (как и многие другие преподаватели). Со второго семестра потому, что, как вы знаете, надо было нам, первокурсникам, постичь начала математического анализа и интегрального исчисления, чтобы понимать то, о чём начнёт рассказывать Сергей Сергеевич. По-моему, никто не пропустил ни одной его лекции. Курс он начал с дискуссии - детерминистична ли физика или индетерминистична (т.е. наблюдает она причинно-следственные связи явлений природы). Необыкновенно интересны были его лекции, и нам, студентам, всегда было жаль, когда звенел звонок в конце второго часа. Я сохранил две тетради своих конспектов лекций Сергея Сергеевича, и изредка, под настроение, листаю их.
А кто из геофаковцев не помнит наших «родных» преподавателей? Из чьей памяти их образы и память о них могут выпасть?..
1 июня 2003
Помните первые строки бессмертного «Острова сокровищ» Роберта Стивенсона, его первой главы «Старый морской волк в трактире 'Адмирал Бенбоу'» -
«Сквайр Трелони, доктор Ливси и другие джентльмены попросили меня написать всё, что я знаю об Острове Сокровищ. Им хочется, чтобы я рассказал всю историю, с самого начала до конца, не скрывая никаких подробностей…И вот в нынешнем, 17.. году я мысленно возвращаюсь к тому времени, когда…»
И вот в нынешнем, 2003 году я мысленно возвращаюсь к тому времени, когда мы были молодыми, и жизнь крутила нас в водовороте лекций, семинаров, летних студенческих практик, курсовых проектов и экзаменационных сессий. К тому времени, когда мы начали работать, может быть, формально изменив своей специальности, как это случилось со мной. Но связи с нефтяной промышленностью я никогда не терял, что и было учтено компанией «Лукойл», когда, провожая в апреле 2002 года меня на «заслуженный отдых» (так написано в приказе), вычислившей, что у меня 38 лет стажа в нефтяной промышленности и топливно-энергетическом комплексе и «присудившей» мне солидную толику негосударственной пенсии.
Воспоминания мои, как видите, хаотичны по времени и месту. Пишу о том, что всплыло из глубин памяти в данный момент (чтобы не забыть). Черновика я не веду, пишу прямо за клавиатурой, только правлю по ходу дела опечатки и ошибки, о которых мне подсказывает компьютер. Встаю в семь утра, тщательно «пилю» бороду Жиллетом, и, принимаясь за домашние дела, обдумываю следующую «главу». В памяти моей, как в детском калейдоскопе, возникают и сменяются люди, события время. Потом сажусь за компьютер, а мой кот Базиль, здоровенный котяра, устраивается у меня на коленях.
Кстати, о «Жиллете». Я всё время брился электрической бритвой. Только в начале студенческой поры я брился старой отцовской бритвой, прошедшей вместе с ним всю «его» войну (хотя, что там говорить, и мою тоже - я помню многие эпизоды той войны 41-45 годов), бритвой, которую я привёз с собой из Грозного и храню до сих пор. Лезвиями «Жиллет» стал пользоваться со времени войны.
…А Вадик Данилов, помню, в молодости брился опасной бритвой, тоже отцовской, «подправляя» её на кожаном ремне. Он взял её с собой и на практику в Малгобек в 1958 году…
«Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты…»
Война заставила многое в жизни изменить. И многому научила. Не было света, газа, воды, город во мраке и дыму, он уничтожался равными усилиями обеих противоборствующих сторон, а надо было жить, выжить. Надо было что-то кушать, как-то греться. Хорошо, что зимы в Грозном мягкие - но это хорошо, когда квартиры отапливаются. В этих тяжёлых условиях нашей жизни приходилось брать пример с героев любимого детворой романа Жюля Верна «Таинственный остров» - ведь они оказались в таких же, если не хуже, условиях, но выжили, всё делая своими руками. Этот роман я вновь перечитал тёмными зимними вечерами января 1995 года, кутаясь с головы до ног в большой шерстяной плед, при свете огарка свечи. Это было на Фасадной улице, что позади ДК Ленина в Заводском районе…