- Короче! - перебил его Иналук. - Поучать нас было делом Зуккура, да простит его Аллах! Ты еще не Зуккур. Есть и постарше...
- Я знаю, что ты старше. Но если мы будем ждать повеления тех, кто еще старше тебя, ничего не дождемся! Зуккур народ поучал, а сам умер с голоду! Хватит. Я считаю, лучше умереть завтра, чем сегодня!
- Что предлагаешь?
- Иналук прав! Ты не тяни! Не испытывай терпения! - закричали на него братья.
- Сегодня, когда аул уснет, приходите ко мне.
- Пешими? - спросил один из братьев.
- Да, - ответил Калой. - Захватите пистолеты, веревки. Да наденьте на ноги хулчи.
Молодые люди снова вернулись во двор Зуккура, где под башней укутавшись в овчины и бурки, сидели одногодки покойного, отдавая ему последнюю дань уважения.
Пришла ночь. В башню Калоя один за другим сошлись его товарищи. Среди них были не только Эги. На этот раз с Калоем было семь человек. Но когда, выслушав его, они взялись за цепь, на ней оказалось восемь кулаков.
- Чья восьмая рука? - удивился Калой.
- Моя, - робко ответил Орци, но цепи не отпустил. Калой промолчал.
Парни дали присягу защищать друг друга до конца!
Зимняя ночь, когда все небо затянуто тучами, черным-черна. И все же с близкого расстояния можно было на горе различить восемь мужских фигур, которые шаг за шагом поднимались вверх по узкой, незримой тропе.
Орци оказался незаменимым. Каждый из них вырос на этих склонах, но он знал дорогу лучше всех и вел старших так спокойно и уверенно, словно шли они по проулкам родного аула.
Глубокий снег затруднял движение. Приходилось останавливаться. Сердце колотилось в груди. Голод подточил силы даже этих парней.
Путь до пещеры казался очень долгим. Наконец послышался собачий лай, взметнулась из костра искра и тревожный голос прокричал:
- Э-гей! Кто там! Человек или зверь?.. Буду стрелять!..
Калой потянул за рукав Орци и, указав ему место в конце цепочки, пошел впереди.
Тот, кто был у пещеры, видно, прислушивался, присматривался к темноте.
- Э-гей! Кто вы?! - снова закричал он, - Стойте! Буду стрелять! Раздался выстрел. Звонкое эхо прокатилось в морозном воздухе. Калой остановил товарища, шепнул Иналуку, чтобы тот завел разговор с охраной пещеры, а сам метнулся в сторону и исчез.
- Ты что стреляешь? - закричал Иналук, - Здесь люди!
- Убирайтесь назад! - донеслось сверху. - Мы всех вас перебьем!
- Идите сюда! Есть разговор! - снова закричал Иналук.
- Поговорим при солнце! - ответил голос. - Нужно мне было идти к тебе!
А Калой уже подобрался к пещере сбоку. Два человека стояли к нему спиной. В руках у них были ружья.
- Бросайте ружья! - громовым голосом крикнул он из-за каменной плиты.
Мужчины вздрогнули. У одного выпала из рук и покатилась пороховница. Второй шарил глазами по темным очертаниям скал, пытаясь увидеть Калоя. Иналук и его друзья с возгласами врассыпную полезли вверх. Тот, что был с заряженным ружьем, кинулся назад, в пещеру. Калой вытянул свою берданку - человек споткнулся и полетел через нее. Щелкнул курок. Но ружье дало осечку. Калой сорвал с него кинжал с поясом, сгреб второго за ворот. И прежде чем они опомнились, Иналук с братьями были уже наверху.
Подняв обоих мужчин, эгиаульцы ввели их в пещеру. При свете костра все сразу узнали друг друга.
Пещера была гойтемировского рода, скот Чаборза. Только один бык и две коровы принадлежали горцам, охранявшим стадо. За это Чаборз разрешил им пользоваться его сеном. В пещере стоял полумрак. Над головой висели черные, просмоленные кострами каменные глыбы. В глубине вздыхала скотина. Большая часть пещеры снизу доверху была забита сеном. Здесь пахло кизяком, прелой травой и дымом, напоминая о добрых временах.
Калой поставил ружья гойтемировцев к стене, словно внес их из любезности, и сел к костру.
- Устали мы, а приглашения от вас не дождешься! Хороши хозяева! - мрачно сказал он.
- Какие гости, такие и хозяева! - огрызнулся бородатый гойтемировец. Второй, помоложе, угрюмо молчал. Он был заикой.
- Садись, Долтак, к огню и брось злиться! - обратился к старшему Иналук. - Мы замерзли!
Долтак нехотя сел. Иналук кивнул Калою, и тот заговорил.
- Долтак! Все мы горцы! Знаем друг друга. Соседи по аулам. Ты знаешь не хуже нас, что с народом. Каждый день и вы и мы хороним. У нас кончились запасы. Нечего есть. И мы решили прийти сюда и забрать скотину Чаборза...
- Что?! - взвыл Долтак. - Только убив меня! Мне поручена охрана! Я мужчина, как и вы! Вас много. Конечно, вы осилите... Но кровь моя не останется неотмщенной!
- Н-ни... н-и...нничего нне получите! — промычал младший гойтемировец.
- Да хоть ты, Галушка, помолчи! - разозлился на него Иналук. -Есть кому говорить и без тебя! Долтак, не кипятись! Ты не мальчик. Ты знаешь: раз мы сюда пришли, - значит, возьмем... Пойми, мы уже озверели от голода. Неужели ты хочешь, чтобы все мы подохли рядом с этой скотиной? Ну?
Долтак молчал. Взгляд его метался из стороны в сторону.
- Подбрось хвороста! - крикнул он, ни с того ни с сего озлившись на своего напарника. Тот кинулся за дровами и растянулся, вскочил и снова упал. Какая-то незримая сила бросала его на землю. Люди переглянулись.