В первой половине XVII века в равнинной Чечне осели переселившиеся из Аварии (Нагорный Дагестан) князья Турловы, которые объединили часть чеченских общин, возглавив их борьбу против кабардинских и кумыкских феодалов. В некоторых исторических документах Турловы называются владетелями "земли Чачана". Однако, феодальные отношения у вайнахов так и не получили дальнейшего развития. Так, чеченцы, освободившись от власти кабардинских и кумыкских князей, изгнали и собственных владельцев и продолжали жить свободными общинами (обществами). Видимо, с этого времени идет вайнахская поговорка: "Когда признают одного за князя (эла), остальные становятся его рабами".
Таким образом, вайнахским родовым и территориальным общинам в борьбе с феодализирующейся знатью удалось в значительной мере отстоять свою свободу и общинное устройство в общественной жизни. В Чечне и Ингушетии, в отличие от большинства других областей Северного Кавказа, так и не сложилась юридически оформленная аристократия. "Мы все свободны" - с гордостью заявляли чеченцы. Однако говорить о полном равноправии среди вайнахов, разумеется, нельзя. В руках старейшин и военных предводителей по-прежнему скапливались богатства, они пользовались властью и влиянием, имели рабов и зависимых людей. В обществе выделялись богатые и бедные семьи, сильные и слабые роды. Например, бросив взгляд на русско-ингушские взаимоотношения XVIII и начала XIX века, можно заметить, что от лица народа обычно выступают "почетные", "лучшие" фамилии, заключающие договоры от имени всех ингушей.
Общественный быт вайнахов регулировался обычным правом.
Священным считалось право хозяина на свой дом. За оскорбления или насилия, совершенные в доме, нарушитель должен был нести большую ответственность, чем за такие же проступки на улице.
К числу наиболее существенных институтов родового строя, сохранившихся у вайнахов до последнего времени, относится кровная месть. По обычаю, всякое тяжелое оскорбление, увечье или убийство должны были быть отмщены соответствующим образом (если до этого не происходило примирение согласно сложным обычно-правовым нормам). В случае убийства родичи убитого объявляли кровную вражду убийце и его ближайшим родственникам (за исключением детей, женщин и глубоких стариков), то есть старались убить их в свою очередь. Если убийца скрывался или умирал по другой причине, вражда продолжалась, и главным объектом мести выбирался его отец, брат или взрослый сын, который должен был заплатить своей жизнью за чужую вину. Нередко месть переходила из поколения в поколение, до уничтожения или переселения в другую местность одной из враждующих семей.
За убийство внутри рода действовали другие обычно-правовые нормы, и дело редко доходило до ответных убийств.
Священным считался обычай гостеприимства. Дом вайнаха был открыт для каждого посетителя. Любой путник, независимо от его национальности или веры, которого в пути застала ночь или непогода, мог попроситься переночевать в первое жилище, встреченное по пути, и его там принимали с почетом. Даже явному врагу, зашедшему в дом с миром, вайнах не имел права мстить, если же того требовали обстоятельства, должен был защищать его, хотя бы ценой собственной жизни. В преданиях всех горцев Кавказа, от абхазов на западе до народов Дагестана на востоке, закон гостеприимства ставится выше закона кровной мести.