Лирика...

[Katana]

В чужбине свято наблюдаю
Родной обычай старины:
На волю птичку выпускаю
При светлом празднике весны.

Я стал доступен утешенью;
За что на бога мне роптать,
Когда хоть одному творенью
Я мог свободу даровать!

А.С.Пушкин

[Элизабет]

У меня есть улыбка одна;
Так, движенье чуть видное губ.
Для тебя я ее берегу -
Ведь она мне любовью дана.
Все равно, что ты наглый и злой,
Все равно, что ты любишь других.
Предо мной золотой аналой,
И со мной сероглазый жених.
1913
Ахматова Анна

[Natasha]

I came across a cache of old photos
And invitations to teenage parties
"Dress in white" one said, with quotations
From someone's wife, a famous writer
In the nineteen-twenties
When you're young you find inspiration
In anyone who's ever gone
And opened up a closing door
She said: "We were never feeling bored

'Cause we were never being boring
We had too much time to find for ourselves
And we were never being boring
We dressed up and fought, then thought: "Make amends"
And we were never holding back or worried that
Time would come to an end

When I went I left from the station
With a haversack and some trepidation
Someone said: "If you're not careful
You'll have nothing left and nothing to care for
In the nineteen-seventies"
But I sat back and looking forward
My shoes were high and I had scored
I'd bolted through a closing door
I would never find myself feeling bored

'Cause we were never being boring
We had too much time to find for ourselves
And we were never being boring
We dressed up and fought, then thought: "Make amends"
And we were never holding back or worried that
Time would come to an end
We were always hoping that, looking back
You could always rely on a friend

Now I sit with different faces
In rented rooms and foreign places
All the people I was kissing
Some are here and some are missing
In the nineteen-nineties
I never dreamt that I would get to be
The creature that I always meant to be
But I thought in spite of dreams
You'd be sitting somewhere here with me

'Cause we were never being boring
We had too much time to find for ourselves
And we were never being boring
We dressed up and fought, then thought: "Make amends"
And we were never holding back or worried that
Time would come to an end
We were always hoping that, looking back
You could always rely on a friend

And we were never being boring
We were never being bored
'Cause we were never being boring
We were never being bored
(Pet Shop Boys 1991г. Discography)
слушая эту песню, вспомнились мы все.........

[Наташа]

Ты рвешь свои связи, ломаешь привычки,
Ты ищешь, наверно, немного покоя,
А я прикурю от сломавшейся спички:
Не быть, так общаться хочу я с тобою.

Твой взгляд борозду оставляет на сердце,
Во мне не свершившимся он поцелуем
Витает. В броню, может, стоит одеться?
Не буду. Я знаю, что сильно рискую.

Быть может, давно уже в жарких объятьях
Другого твоя красота пребывает,
Но толку не будет в ревнивых проклятьях,
И я лишь нежнее тебя обнимаю.


Борис Смыслов

[Бонч]

Наташа
Ты публикуешь явно больше, чем народ в состоянии прочитать.

[Наташа]

Бонч народ или ты ?

[Наташа]

Как часто, пестрою толпою окружен,
Когда передо мной, как будто бы сквозь сон,
При шуме музыки и пляски,
При диком шепоте затверженных речей,
Мелькают образы бездушные людей,
Приличьем стянутые маски,

Когда касаются холодных рук моих
С небрежной смелостью красавиц городских
Давно бестрепетные руки,-
Наружно погружась в их блеск и суету,
Ласкаю я в душе старинную мечту,
Погибших лет святые звуки.

И если как-нибудь на миг удастся мне
Забыться,- памятью к недавней старине
Лечу я вольной, вольной птицей;
И вижу я себя ребенком, и кругом
Родные вс места: высокий барский дом
И сад с разрушенной теплицей;

Зеленой сетью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится - и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луч, и желтые листы
Шумят под робкими шагами.

И странная тоска теснит уж грудь мою;
Я думаю об ней, я плачу и люблю,
Люблю мечты моей созданье
С глазами, полными лазурного огня,
С улыбкой розовой, как молодого дня
За рощей первое сиянье.

Так царства дивного всесильный господин -
Я долгие часы просиживал один,
И память их жива поныне
Под бурей тягостных сомнений и страстей,
Как свежий островок безвредно средь морей
Цветет на влажной их пустыне.

Когда ж, опомнившись, обман я узнаю
И шум толпы людской спугнет мечту мою,
На праздник незванную гостью,
О, как мне хочется смутить веселость их
И дерзко бросить им в глаза железный стих,
Облитый горечью и злостью!..
Михаил Лермонтов

[Zurab_A]

Дай бог слепцам глаза вернуть
и спины выпрямить горбатым.
Дай бог быть богом хоть чуть-чуть,
но быть нельзя чуть-чуть распятым.

Дай бог не вляпаться во власть
и не геройствовать подложно,
и быть богатым — но не красть,
конечно, если так возможно.

Дай бог быть тертым калачом,
не сожранным ничьею шайкой,
ни жертвой быть, ни палачом,
ни барином, ни попрошайкой.

Дай бог поменьше рваных ран,
когда идет большая драка.
Дай бог побольше разных стран,
не потеряв своей, однако.

Дай бог, чтобы твоя страна
тебя не пнула сапожищем.
Дай бог, чтобы твоя жена
тебя любила даже нищим.

Дай бог лжецам замкнуть уста,
глас божий слыша в детском крике.
Дай бог живым узреть Христа,
пусть не в мужском, так в женском лике.

Не крест — бескрестье мы несем,
а как сгибаемся убого.
Чтоб не извериться во всем,
Дай бог ну хоть немного Бога!

Дай бог всего, всего, всего
и сразу всем — чтоб не обидно...
Дай бог всего, но лишь того,
за что потом не станет стыдно.

[Элизабет]

Вспомяните: всех голов мне дороже
Волосок один с моей головы.
И идите себе... — Вы тоже,
И Вы тоже, и Вы.

Разлюбите меня, все разлюбите!
Стерегите не меня поутру!
Чтоб могла я спокойно выйти
Постоять на ветру.

Марина Цветаева

[Seetara]

Говаривала тетушка Ирена:

"Живем от Мендельсона до Шопена..."

Хранила пачку писем из Парижа -

Их перечтя, шептала: "Ненавижу!" -

И снова ненадолго убирала

В шкатулку, а шкатулку - запирала.

И что-то по-французски говорила,

Раскладывая вечером пасьянс...

А я еще французский не учила,

Но понимала слово "мезальянс"..
(с)

[Zurab_A]

М. Б.
Ноябрьским днем, когда защищены
от ветра только голые деревья,
а все необнаженное дрожит,
я медленно бреду вдоль колоннады
дворца, чьи стекла чувствуют закат
и голубей, слетевшихся гурьбою
к заполненным окурками весам
слепой богини.
Старые часы
показывают правильное время.
Вода бурлит, и облака над парком
не знают толком, что им предпринять
и пропускают по ошибке солнце.

Бродский

[Seetara]

Любовь ли это - или любованье,
Пера причуда - иль первопричина,
Томленье ли по ангельскому чину -
Иль чуточку притворства – по призванью…

- Души печаль, очей очарованье,
Пера ли росчерк – ах! - не все ль равно ли,
Как назовут сие уста – доколе
Ваш нежный рот – сплошное целованье!
М.Ц.

[Zurab_A]

Я о тебе, кто мне всего дороже,
Боюсь писать стихи - вдруг их прочтя,
Другой, меня достойней и моложе,
Тебя полюбит тоже не шутя.
Я о тебе, кто мне всего дороже,
Боюсь писать - вдруг кто-нибудь, любя,
Заговорит с другой, любимой тоже,
Словами, что нашел я для тебя

Баратынский

[Элизабет]

Предпоследний этаж
раньше чувствует тьму,
чем окрестный пейзаж;
я тебя обниму
и закутаю в плащ,
потому что в окне
дождь — заведомый плач
по тебе и по мне.


Нам пора уходить.
Рассекает стекло
серебристая нить.
Навсегда истекло
наше время давно.
Переменим режим.
Дальше жить суждено
по брегетам чужим.

И.Бродский1960г.

[Бонч]

И идите себе... — Вы тоже,
И Вы тоже, и Вы.

Всех послала!

[Алена]

Бегут за мигом миг и за весной весна.
Не проводи же их без песен и вина.
Ведь в царстве бытия нет блага выше жизни -
Как проведешь ее, так и пройдет она.

Омар Хайям

[Элизабет]

ИЗ ОКНА

Наверчены звездные линии
На северном полюсе мира,
И прямоугольная, синяя
В окно мое вдвинута лира.

А ниже — бульвары и здания
В кристальном скрипичном напеве,—
Как будущее, как сказание,
Как Будда у матери в чреве.

Арсений Тарковский

[Zurab_A]

Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность - болью прощания,
а ненависть - силой того отвращения,
с которым ты помнишь свои обещания.
И тою же мерой, с припадками ревности,
тебя обгрызают, как рыбы-пирании,
друзья и заботы, источники нервности,
и все-то ты знаешь заранее...
Кошмар возрастает в пропорции к сумме
развеявшихся иллюзий.
Ты это предвидел. Ты благоразумен,
ты взгляд своевременно сузил.
Но время взрывается. Новый обычай
родится как частное мнение.
Права человека по сущности - птичьи,
а суть естества - отклонение,
свобода - вот ужас. Проклятье всевышнее
Адаму, а Еве напутствие...
Не с той ли поры, как нагрузка излишняя,
она измеряется мерой отсутствия?
И в липких объятиях сладкой беспечности
напомнит назойливый насморк,
что ценность мгновенья равна Бесконечности,
деленной на жизнь и помноженной на смерть.
Итак - подытожили. Жизнь - возвращение
забытого займа, сиречь - завещание.
Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность - болью прощания...

В. Леви

[Seetara]

В который раз на старом пустыре
я запускаю в проволочный космос
свой медный грош, увенчанный гербом,
в отчаянной попытке возвеличить
момент соединения... Увы,
тому, кто не умеет заменить
собой весь мир, обычно остается
крутить щербатый телефонный диск,
как стол на спиритическом сеансе,
покуда призрак не ответит эхом
последним воплям зуммера в ночи....
И.Б.

[Элизабет]

Какие слова у дождя? - Никаких.
Он тихо на старую землю ложится,
И вот на земле уж ничто не пылится,
Ничто не болит и не давят долги.

Какие слова у меня? - Тишина.
Немая луна всю пустыню заполнит,
И так стережет эту белую полночь,
Что только тобой эта полночь полна.

Какие слова у тебя? - Красота.
Ты белое платье по миру проносишь
И запахи ливней в ладонях приносишь,
И льет на пустыни мои доброта.

Какие слова у дорог? - Торжество.
Мы мчимся по ливням, любовь постигая.
И редкие звезды сквозь тучи мигают,
И капли дрожат на стекле ветровом.

Ю. Визбор

дождь за окном

[Katana]

Любовь (И.Бродский)

Я дважды пробуждался этой ночью
и брел к окну, и фонари в окне,
обрывок фразы, сказанной во сне,
сводя на нет, подобно многоточью,
не приносили утешенья мне.

Ты снилась мне беременной, и вот,
проживши столько лет с тобой в разлуке,
я чувствовал вину свою, и руки,
ощупывая с радостью живот,
на практике нашаривали брюки
и выключатель. И бредя к окну,
я знал, что оставлял тебя одну
там, в темноте, во сне, где терпеливо
ждала ты, и не ставила в вину,
когда я возвращался, перерыва
умышленного. Ибо в темноте —
там длится то, что сорвалось при свете.
Мы там женаты, венчаны, мы те
двуспинные чудовища, и дети
лишь оправданье нашей наготе.
В какую-нибудь будущую ночь
ты вновь придешь усталая, худая,
и я увижу сына или дочь,
еще никак не названных,— тогда я
не дернусь к выключателю и прочь
руки не протяну уже, не вправе
оставить вас в том царствии теней,
безмолвных, перед изгородью дней,
впадающих в зависимость от яви,
с моей недосягаемостью в ней.

[Katana]

А! Это снова ты. Не отроком влюбленным,
Но мужем дерзостным, суровым, непреклонным
Ты в этот дом вошел и на меня глядишь.
Страшна моей душе предгрозовая тишь.
Ты спрашиваешь, что я сделала с тобою,
Врученным мне навек любовью и судьбою.
Я предала тебя. И это повторять —
О, если бы ты мог когда-нибудь устать!
Так мертвый говорит, убийцы сон тревожа,
Так ангел смерти ждет у рокового ложа.
Прости меня теперь. Учил прощать Господь.
В недуге горестном моя томится плоть,
А вольный дух уже почиет безмятежно.
Я помню только сад, сквозной, осенний, нежный,
И крики журавлей, и черные поля...
О, как была с тобой мне сладостна земля !

А.Ахматова

[Алена]

Сливаются реки,
свиваются травы.

А я
развеян ветрами.

Войдет благовещенье
в дом к обрученным,
и девушки встанут утрами
и вышьют сердца свои
шелком зеленым.

А я
развеян ветрами...

Ф.Г. Лорка

[Алена]

Молитва

Солнце свирепое, солнце грозящее,
Бога, в пространствах идущего,
Лицо сумасшедшее.

Солнце, сожги настоящее
Во имя грядущего,
Но помилуй прошедшее.

Н. Гумилев

[Алена]

А, ты думал - я тоже такая,
Что можно забыть меня,
И что брошусь, моля и рыдая,
Под копыта гнедого коня.

Или стану просить у знахарок
В наговорной воде корешок
И пришлю тебе странный подарок -
Мой заветный душистый платок.

Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь,
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь,
И ночей наших пламенным чадом -
Я к тебе никогда не вернусь.

А. Ахматова